Гендерное равенство и расширение прав и возможностей женщин
в России в Контексте целей развития тысячелетия

9. Политическое представительство и равенство прав женщин и мужчин

Очень часто о неравенстве возможностей мужчин и женщин судят на основе гендерной асимметрии политического представительства, рассматривая достижения равенства в этом вопросе как одно из необходимых условий преодоления накопленного неравенства. Тем более что гендерные различия в сфере политики, чрезвычайно наглядны.

В системе государственной службы женщины преобладают на должностях, не предполагающих принятия ответственных решений. В общей численности работников, занимающих государственные должности в органах государственной власти, женщины составляют 71%; мужчины - 29%. В самом высшем эшелоне власти - в составе действующего правительства страны - одна женщина. В числе глав субъектов РФ - губернаторов, глав национальных автономий одна женщина (Санкт-Петербург). На недавних выборах губернатора Санкт-Петербурга один из кандидатов в губернаторы использовал в своей предвыборной кампании лозунг «Губернатор – мужская работа», что отражает гендерные стереотипы политической власти.

Среди депутатов нижней палаты парламента - Государственной думы РФ показатель представленности женщин неуклонно снижается. В числе депутатов Государственной Думы первого созыва (1993-1995 годы) было 13,6% женщин. В числе депутатов Государственной Думы второго созыва (1995-1999 годы) - 10 % женщин. В числе депутатов Государственной Думы третьего созыва, избранной в декабре 1999 года, - только 7,7% женщин. В составе верхней палаты парламента - Совета Федерации, который насчитывает 178 членов, в 2002 году стало 7 женщин (в 2001 г. - 1 женщина).

В числе депутатов законодательных собраний субъектов РФ, то есть в законодательных собраниях регионов, около 9% женщин. Причем этот показатель от региона к региону существенно меняется. В некоторых из них, например, в законодательных собраниях Новосибирской, Челябинской областей вообще нет женщин. В то же время в законодательном собрании Республики Карелия в числе депутатов 32% женщин. В составе Московской городской думы 23% женщин.

Женщины возглавляют только 3 из 89 региональных законодательных собраний России.

Женщин практически нет в верхних эшелонах партийных организаций, имеющих свои фракции в парламенте и оказывающих реальное воздействие на принятие значимых политических решений. Едва ли не единственное исключение составляет И. Хакамада -сопредседатель «Союза правых сил».

На последних парламентских выборах, проходивших в 1999 году, в списке кандидатов в депутаты от КПРФ числилось только 10% женских имен; в списке объединения «Единство» - 10% женщин; в списке объединения «Яблоко» -11% женщин; в списке блока «Отечество-Вся Россия» - 12% женщин; в списке Союза правых сил - 17% женщин. Среди тех, на кого делали ставку эти объединения в одномандатных округах, тоже было 10-12% женщин. В итоги полномочия депутатов получили в блоке:

• ОВР - 7 женщин;
• КПРФ - 11 женщин;
• "Единство" - 7 женщин;
• "Яблоко" - 2 женщины;
• СПС - 4 женщины.
• 3 женщины прошли как независимые кандидаты.

В руководящем составе Государственной Думы третьего созыва представительство женщин выглядит следующим образом: среди руководителей парламентских фракций нет ни одной женщины. Среди 9 заместителей Председателя две женщины. Среди председателей 29 Комитетов - две женщины. Автоматически в главный парламентский орган - Совет Государственной Думы, в который входят Председатель Думы и его заместители, руководители фракций и Комитетов, попали только 4 женщины (примерно 8% от его состава). Между тем Совет Государственной Думы решает самые важные вопросы ее жизнедеятельности: формирует повестку дня, определяет приоритеты законотворческой деятельности, очередность принятия подготовленных законопроектов.

Таким образом, очевидно, что гендерная структура нынешней Государственной Думы свидетельствует о четком «мужском» профиле российской законодательной власти.

Но такие гендерные различия в составе политической и государственной власти, являются во многом не причиной, а следствием всех других гендерных диспропорций, в первую очередь, экономических. Политическое представительство это только верхушка айсберга, в основании которого находятся неравенства на рынке труда, в доступе к экономическим ресурсам, во владении собственностью. Современный политический процесс в России устроен таким образом, что никакими декретами невозможно добиться гендерного выравнивания политического представительства до тех пор, пока политические и экономические силы, определяющие результаты электоральных процессов, не увидят, что женщины могут выражать и защищать их интересы. Или же пока экономическая независимость женщин не создаст условия и не потребует политического представительства.

В тоже время проблема гендерного выравнивания политического представительства должна и может находиться в числе государственных приоритетов. Методы позитивной дискриминации, квотирования, направленные на увеличение доли женщин в политических институтах, могут применяться для обозначения ориентиров государственной политики, направленной на достижение гендерного равенства. Таким образом, изменение обеспечение равенства возможностей женщин в политической жизни должно быть не только декларировано, но и подкреплено изменениями в экономическом положении женщин и активной государственной политикой исправления накопленной дискриминации.

И уж тем более предметом государственной политики должно быть препятствование вертикальной сегрегации на государственной службе. Программы поддержки продвижения женщин на более высокие государственные должности должны отражать реальные, а не только декларируемые, ориентиры и приоритеты гендерной государственной стратегии и политики.