Социально-экономические и политические преобразования, проходящие сейчас в России, затрагивают все слои населения. Вместе с тем во многих сферах социальной жизни заявили о себе в полной мере общественные инициативы граждан, в своих новых проявлениях, существенно отличающиеся от действий общественных организаций советского периода.

Однако многие российские политики и особенно представители исполнительной власти в регионах, во-первых, слабо осведомлены о деятельности некоммерческих организаций (НКО), а во-вторых, не умеют работать с ними.

В течение 1994-97 гг. мне довелось вести тренерскую и консультационную работу с более, чем 400 НКО из таких регионов, как Брянск, Волгоград, Псков, Нижний Новгород, Новосибирск, Иркутск, Томск, Петрозаводск, Красноярск, Челябинск, Уфа, Оренбург, Тверь, Ярославль и др. Эта работа частично выполнялась при поддержке со стороны АМР США через IREX, ISAR, фонд "Евразия" и World Learning.

В ходе учебных семинаров, консультаций, конференций и иных мероприятий постепенно сформировался неформальный коллектив личностей, разделяющих общие ценности и страстно желающих быстрейшего и эффективного укрепления сообщества некоммерческих организаций России. Так возникла Деловая сеть развития некоммерческих организаций. Но не только это привело к ее созданию. Свое действие оказали и другие - более прозаические причины. Они произрастают из проблем, с которыми столкнулись все, кто работает в Третьем секторе России. Помимо очевидного - острой нехватки ресурсов (а кто сейчас в России - кроме прихвативших кусок национальной собственности, - не сталкивается с этим постоянно) стали проявляться и такие проблемы как:

• - разрыв во взаимодействии центра и регионов;
• - "аэрофлотовский железный занавес", когда стало невозможно собираться на очные встречи и семинары;
• - попытки обуздания общественных инициатив со стороны политических и политизированных объединений;
• - неравномерная развитость и обеспеченность наших разнопрофильных организаций;
• - методическая и технологическая недооснащенность действующих Центров поддержки некоммерческих организаций и их недостаточность;
• - труднодоступность проработанных и оправдавших себя в российских условиях методик и технологий обучения;
• - малочисленность и "мозаичность" тренерского корпуса для некоммерческих организаций;
• - доминирование в обучении для некоммерческих организаций теорий и заимствований из зарубежного опыта, которые часто не отвечают нашим реальным нуждам.

Изучение некоммерческого сектора России стало главным в деятельности ЛИНКС - Научно-исследовательской лаборатории некоммерческого сектора, которую возглавил Олег Казаков. Процитируем некоторые его соображения о Третьем секторе (1):

Некоммерческий сектор (НКС) призван защитить и реализовать интересы граждан, действуя независимо от государства и коммерческих структур. Его существование обусловлено двумя важнейшими обстоятельствами. Во-первых, два первых сектора не удовлетворяют в полной мере совокупный общественный спрос. Во-вторых, мотивы гражданского поведения определяются не только политическими и экономическими интересами. В любом обществе достаточно развиты социальная ответственность и филантропические мотивы. Со своими неудовлетворенными запросами граждане могут обратиться в негосударственные некоммерческие организации (НКО), которые пытаются восполнить недопроизводство определенных товаров и услуг или обеспечить более весомое и влиятельное представительство различных социальных групп, реализуя, тем самым, механизмы прямой демократии и вынуждая другие сектора, и особенно государственный, эффективнее и результативнее действовать в интересах общества.

Российский некоммерческий сектор сегодня это:

• тысячи организаций, десятки тысяч рабочих мест и десятки тысяч добровольцев, безвозмездно работающих в интересах других людей
• миллионы граждан, являющихся членами общественных объединений
• тысячи и тысячи общественно полезных проектов
• десятки миллионов людей получающих содействие, для многих из которых
• некоммерческие организации - единственный источник помощи и надежды
• миллиарды рублей пожертвований наших соотечественников и миллионы долларов, поступающих от иностранных благотворительных фондов и частных лиц

Некоммерческий сектор - это организационная основа гражданского общества.

Для нас "сильный третий сектор" - это не столько массовость, сколько наличие достаточного количества организаций, знающих, в чем состоит их миссия, умеющих четко формулировать цели и грамотно ставить задачи, хорошо ориентирующихся в нуждах целевой группы населения, с которой они работают, достигших определенного уровня организационного развития, знающих правовую сторону своей деятельности, имеющих работоспособный коллектив. Все эти аспекты в разной степени детальности обсуждаются в книге. При этом особое внимание уделяется региональному опыту и специфике деятельности НКО, а также методическим и технологическим наработкам, включая описание оригинальных методик, программ, структуры семинаров.

Рис.1.1 Динамика роста числа некоммерческих организаций России

Рис.1.1 наглядно показывает значительный рост числа некоммерческих организаций, зарегистрированных в России.(2) За шесть лет (1991-1996 гг.) Минюст РФ зарегистрировал 3214 организации, а региональные органы юстиции - 54 861. На 1 января 1997 г. в стране действовала 2701 общественная организация, претендующая на роль политической партии (из них Минюст РФ подтвердил статус общероссийских у 88). Такой значительный рост обусловлен многими причинами, среди которых следует выделить оформление правовой базы:

• а. Декларация прав и свобод человека и гражданина (1991 г.);
• б. Конституция Российской Федерации (1992 г.);
• в. Гражданский кодекс Российской Федерации (1995 г.);
• г. Закон РФ "Об общественных объединениях" (1995 г.)
• д. Закон РФ "О благотворительной деятельности и благотворительных организациях" (1995 г.)
• е. Закон РФ "О некомммерческих организациях"(1995 г.).

Не менее важной причиной стало осознание: многие болезненные социальные проблемы не решаются и еще долго не будут эффективно и качественно решаться ни государственными силами, ни бизнесом. Поняв это, люди стали брать инициативу в свои руки. Многие из них нуждаются в помощи и поддержке по таким вопросам, как менеджмент, организационное строительство и развитие, сбор средств и привлечение ресурсов, планирование и проектирование, и активно работают на семинарах для некоммерческих организаций.

На одном из семинаров совместно с участниками мы построили так называемый динамический портрет НКО (3).
Что на самом деле характеризует "силу" организации: по нарастанию - начиная от зарождения идеи и создания команды, закладки оргструктуры, обретения навыков планирования, проектирования и фандрайзинга (детский период жизни НКО) через налаживание прозаического бухучета, повышение уровня компетентности персонала, борьбу за имидж своей организации среди населения, поиск своей ниши на рынке социальных услуг (юность) некоммерческие организации достигают статуса сильного партнера, с которым считаются и власти, и бизнесмены (зрелость). Они хорошо организованы и умеют отстаивать интересы граждан и общества.

Очевидно, что чем больше будет в России "взрослых" некоммерческих организаций, тем эффективнее будет третий сектор и тем устойчивее развитие самой страны.

На общественной арене любого цивилизованного государства взаимодействуют три силы - государственные структуры, коммерческие предприятия и некоммерческие организации. От того, сколь конструктивным, глубоким и сильным является это взаимодействие, сколь продумана его законодательная основа и сколь действенны механизмы и процедуры партнерских отношений между этими тремя секторами зависит стабильность экономических процессов, социальная справедливость и отсутствие конфликтов.

К сожалению, на сегодняшний день приходится констатировать, что лишь немногие российские НКО вышли из "детского возраста". Опыт и технологии “продвинутых” организаций заслуживают обсуждения, обобщения и распространения (что мы и постарались сделать с помощью этой книги).

Какие именно организации составляют третий сектор, и в чем состоит возможная специфика их взаимоотношений с властью?

Внутри сообщества некоммерческих, неправительственных и неполитических организаций выделим ряд классов на основе различия фокусных групп этих организаций (на кого или на какие проблемы направлена их деятельность).

Первым будет класс некоммерческих организаций, фокусной группой которых являются сами члены этих организаций.

Среди них можно выделить два подкласса:

• - "организации взаимопомощи", объединяющие людей по принципу общей проблемы (организации инвалидов, ассоциации родителей больных детей и т.д.); в ряде случаев сюда же можно отнести и объединения людей по демографическому или гендерному признаку, а также по характеру сексуальной ориентации;
• -"организации клубного типа", включающие разнообразные группы самосовершенствования, клубы по интересам и т.д.

Эти подклассы не разделены четкой линией, и часто организации одного из них обладают чертами другого. Все же их, на мой взгляд, разделяет степень остроты и болезненности проблем их членов, что будет влиять и на их характер взаимоотношений с властными структурами.

Ко второму классу можно отнести организации, направленные на решение определенных проблем, непосредственно не связанных с проблемами самих их членов.

Здесь также просматриваются два подкласса:

• -организации "социальной" направленности, или благотворительные организации, направленные на решение человеческих проблем, при этом часть из них направлена на решения комплекса проблем определенных категорий населения, например, престарелых, многосемейных или безработных, другая часть - на решение конкретных типов проблем - например, проблемы бездомности или проблемы СПИДа;
• - организации "экологической" направленности, особенно если понимать под "экологической деятельностью" защиту окружающей среды в широком смысле, т.е. не только группы охраны природы, но и группы защиты памятников культуры и т.д.

К третьему классу я бы отнес правозащитные организации, как традиционного типа, так и возникающие в последнее время группы гражданского контроля, включающие и контроль за действием исполнительной власти, например, ее карательных структур (Правозащитная организация "Гражданский контроль" в Санкт-Петербурге), и контроль за процедурой выборов и т.д.

Наконец, четвертый класс некоммерческих организаций будет состоять из возникающих в последнее время "инфраструктурных" организаций, миссией которых является содействие деятельности других некоммерческих организаций в самом широком смысле. Сюда входят и организации, специализирующиеся на правовом обеспечении некоммерческого сектора; и организации, совмещающие исследовательскую и образовательную деятельности; и информационные и просветительские центры, действующие в рамках определенного общественного движения (женского, экологического и т.п.); и центры поддержки, возникшие на основе целевых грантов иностранных фондов.

Легко видеть, что предложенные четыре класса некоммерческих организаций различаются, в частности, по степени "профессионализации" их деятельности. Если организации первого и третьего класса действуют преимущественно на волонтерских началах, то для инфраструктурных организаций, а также во многом и для сильных организаций благотворительного профиля более свойственна уже профессиональная работа в этом направлении, причем зачастую это профессионалы высокого уровня, превосходящие профессионалов государственного сектора.

Различаются выделенные классы и по органичным для них формам взаимодействия с властью. Так, для организаций первого класса, особенно для объединений "товарищей по несчастью" властные структуры являются прежде всего источником финансовых и иных средств решения проблем членов этих организаций. Организации клубного характера и группы по интересам относятся к власти существенно более спокойно и в ряде случаев прекрасно без нее обходятся, арендуя где-нибудь помещения и оплачивая сами свои мероприятия и встречи. Конечно, они с удовольствием примут поддержку властных структур, но для них все же главное, чтобы власть им не мешала.

Для организаций второго класса взаимодействие с властными структурами является уже достаточно существенной частью их деятельности. При этом в случае благотворительных организаций уже можно говорить и о случаях социального партнерства с органами власти, когда эти организации берут на себя выполнение ряда функций последних, например, по социальному обеспечению или патронажу. Таким образом, здесь уже наблюдается переход от отношений проситель-даритель к более или менее равноправному сотрудничеству. При этом власть для благотворительных организаций не является единственным источником средств, они все более активно работают и с бизнесменами, и с иностранными дарителями.

Организации "экологического" (в широком смысле) профиля также заинтересованы в сотрудничестве с властями, равно как и умные чиновники должны быть заинтересованы в сотрудничестве с этими организациями, цель деятельности которых - решение тех же проблем, которые должны решать и властные структуры. Однако, в отличие от проблем социальных, часто явных и прямо бросающихся в глаза, проблемы защиты природы и культуры кажутся сегодня многим чиновникам существенно менее острыми, по сравнению, например, с проблемой бездомных или детей-наркоманов, а денег в бюджете так мало... Поэтому и желания сотрудничать на равных с этими организацийми у чиновников еще меньше, чем с благотворительными организациями.

Кроме того, одним из важных направлений деятельности "экологических" организаций является информирование населения об остроте проблем, и в этом плане их деятельность, как правило, вовсе не нравится властным структурам, которые правдивую информацию зачастую от населения пытаются скрыть, а добровольных информаторов - наказать (уже упомянутое в статье дело капитана Никитина является хорошим тому подтверждением). Таким образом, в этом направлении партнерство с реальной властью, ее конкретными чиновниками становится сомнительным, а иногда и вредным.

В полной мере последний тезис относится к третьему выделенному нами классу - правозащитным организациям. Их главная миссия - выявление случаев нарушения прав человека, защита этих прав и контроль деятельности государственных структур - не может вызывать симпатии и желания сотрудничать у большинства чиновников исполнительной власти, и пока лишь немногие избранные политики понимают важность для демократического государства подобной правозащитной деятельности. Для большинства же чиновников эти организации - лишь помеха в их работе. Поэтому партнерство, а зачастую и сотрудничество с властью для организаций третьего класса весьма проблематично, а иногда и просто нежелательно.

Практически обратную ситуацию мы наблюдаем для четвертого класса - организаций "инфраструктурного" типа. Сама миссия организаций, действующих в сфере правового обеспечения, подразумевает лоббирование необходимых для развития некоммерческого сектора законов и нормативных актов на различных уровнях власти, участие в нормотворческом процессе. Другое направление деятельности инфраструктурных организаций может быть прямо охарактеризовано как посредническая деятельность, содействие установлению партнерских отношений между сообществом некоммерческих организаций и властными структурами, будь то организация регулярных встреч лидеров НКО и представителей власти, либо организация образовательных программ по социальному партнерству с участием обоих слоев общества. (4)

Из опыта систематических встреч представителей власти и лидеров некоммерческих организаций органически возникает и проблема легитимного (законного, общепринятого) представления интересов сообщества перед властными структурами. В качестве способа решения этой проблемы многими рассматривается создание городских и региональных ассоциаций некоммерческих организаций. Однако, положительного опыта создания таких ассоциаций пока очень мало. Скорее мы наблюдаем попытки создания таких ассоциаций "сверху", со стороны властных структур, в виде Общественных палат при Представителях Президента или в других формах, которые оказываются неудачными.

В заключение важно подчеркнуть, что за общим словом "власть" скрываются весьма различающиеся между собой типы структур, взаимодействие с каждой из которых имеет свою специфику для каждого из классов некоммерческих организаций. В первом приближении можно выделить местное самоуправление, включающее как местные администрации, так и депутатов Городских дум; региональные власти - губернатор и его правительство, а также депутаты областных и краевых Дум или Собраний; наконец, федеральные власти - Правительство, Президентская Администрация, Государственная Дума. В ряде случаев, особенно для правозащитных организаций, существенным может быть и сотрудничество с системой судебной власти, либо с Избирательными комиссиями.

Многообразие практических действий общественных (неправительственных) объединений разных форм базируется на нескольких основных концепциях.

1. "Сервисная" концепция (доминирует в плане организационно-практическом). Основная цель организаций третьего сектора - оказывать услуги населению (клиентам). Государственные учреждения социального обслуживания строят свою деятельность на основе макроинформации и не могут учитывать особенности разных групп населения, местную специфику. Некоммерческие организации действуют более эффективно, они основаны на добровольной инициативе граждан, которые лучше понимают собственные проблемы. Ядром третьего сектора являются благотворительные организации. Таким образом, организации третьего сектора делают то же самое, что и госструктуры, только более эффективно, более гибко и приближенно к нуждам населения.

Однако, многочисленные примеры показывают, что как только третий сектор трактуется "как дополнительный инструмент государственного регулирования общественных отношений" (В.Туркин), живая человеческая инициатива исчезает и воцаряется бюрократия. "Сервисная" концепция третьего сектора, сколь она бы не была привлекательна для государства, не жизнеспособна.

Другие концепции подчеркивают особую роль организаций третьего сектора в отличие от государственных учреждений.

2. Концепция третьего сектора как сообщества групп саморазвития (Т.Клименкова) выделяет в деятельности некоммерческих организаций смысл, связанный с раскрытием человеческого потенциала. Работу по оказанию услуг общественные организации превращают в работу по развитию социальной активности и добровольной инициативы. Все, что связано с профессионализмом и эффективностью оказания услуг, остается, конечно, в силе. Но главное в том, чтобы "поднимать" людей и вовлекать их в новые социальные действия, раскрывая новые межличностные пласты жизни. В этом смысл деятельности третьего сектора независимо от того, какие услуги оказывают разные организации. Трудность в том, что нужно соединять оба подхода, выходить во внешний мир, который построен по логике эффективности, а не по логике саморазвития.

Различие в оценке роли общественности со стороны государства и третьего сектора в этой модели очень четкое: для государства деятельность общественных организаций - это выполнение задач "социальной защиты" определенных групп населения. "Защита" подразумевает продление и принципиальное увековечивание отличия этих групп от "нормальных", их социальную инвалидизацию. Работа, которую проводят организации третьего сектора - это не традиционная помощь "сверху", это во многом само-помощь, помощь себе тех групп, которые составляют общественные социальные ресурсы. Неправительственные организации помогают тем, кто не может испытать ощущения нужности и силы "обычным" путем. Общество в целом теряет, когда группы с неравными возможностями не включены в процессы развития, поэтому наши усилия направлены на то, чтобы сделать социального инвалида не-инвалидом в широком смысле этого слова. Такой сверхзадачи государство не ставит в принципе. Хотим мы того или не хотим, мы нужны обществу только в этой своей роли, с этой миссией. Если мы создаем организации, точно повторяющие по типу государственные, мы обречены.

3. В концепции социального действия (М.Либоракина) особое внимание уделяется роли общественных движений; именно они рассматриваются как ядро третьего сектора. Их миссия - социальные изменения за счет коллективного действия. Общественные инициативы, выводя свои проблемы на уровень общественной и политической видимости и предлагая пути их решения, становятся своеобразной "лабораторией" социальной политики. Практически все достижения в этой области когда-то являлись частной инициативой группы граждан и получили затем признание на государственном уровне.

Например, доступность высшего образования для всех групп населения, включая женщин и малоимущих, сегодня для граждан России является правом, которое должно гарантировать государство. В начале века за это боролись различные общественные ассоциации. В отличие от казенных университетов, в общественные и частные университеты женщин принимали наравне с мужчинами; высшие женские курсы также ориентировались на университетские программы. Университет Шанявского, миссией которого было "привлечение симпатии народа к науке и знанию", разработал двухгодичную программу подготовки к учебе на академическом отделении (прообраз рабфака); специальную программу для рабочих имел Пролетарский университет, созданный по инициативе А.Богданова. В общественных и частных университетах действовали многочисленные общества помощи нуждающимся студентам, кассы взаимопомощи, программы бесплатных обедов и т.п.

Другой пример связан с планированием рождаемости и охраной материнства и детства. В начале века брошюры о контрацепции были поводом для полицейского преследования; сегодня государственные центры планирования семьи открыты во многих странах. Помощь беременным женщинам в государственных медицинских учреждениях практически не оказывалась; законодательства об охране материнства и младенчества не существовало. Первые детские сады в России были созданы женскими организациями, которые затем обратились в Министерство Просвещения с петицией о создании системы общественного воспитания детей. Первые родильные отделения в больницах также были инициативой "снизу". Никакие государственные меры по охране материнства и младенчества - неотъемлемый элемент современной социальной политики - не возникли бы без активной деятельности общественных организаций.

4. Проблемный момент в анализе третьего сектора связан с отношением социальных инициатив, представляющих альтернативные ценности, к гражданской и политической ответственности за правовой порядок в целом. В этой концепции третий сектор рассматривается в рамке строительства гражданского общества (М.Флямер). Работа над своими специфическими проблемами и даже создание достаточно обширного альтернативного пространства жизни еще не дает последствий общегражданского порядка и не позволяет политически затронуть сложившиеся общественные и государственные структуры. Все это пока не дает жизни гражданского общества. Оно, конечно, составляется из общественных инициатив, самоорганизация которых эффективно защищена правовыми институтами от непосредственного вмешательства государства, но при выполнении одного условия.

Это условие состоит в том, что общественные инициативы не "огораживают" себя от проблемы политического влияния в случае, когда государство действует, не согласуясь с правом. За подобным политическим влиянием стоит их способность привлекать на свою сторону (сторону выражаемой ими социальной проблемы) широкие круги населения и организовывать гражданское сопротивление. Конкретные формы влияния (от ненасильственных акций протеста до общественных экспертиз законопроектов) зависят от доминирующего типа политической культуры.

Таб.1.1. Сравнеие концепций

При разработке концепции общественного сектора имеет смысл учитывать следующие моменты.

• Концепция должна быть соразмерна идее "сектора", а это значит - включать в себя деятельность по управлению общественной деятельностью (как ни парадоксально это звучит). Соразмерность также предполагает независимость, относительно других секторов в полагании базовых процессов - не власть и не экономическое развитие.
• Общественная деятельность по понятию не столько идеологична, сколько рефлексивна. Именно рефлексивна, а не оппозиционна. Возникновение идеологии - следствие рефлексии. Поэтому, вероятно должен иметь место анализ секторо-образующих понятий. В частности, в статье "С чем мы войдем в XXI век" Петра Щедровицкого есть тезис о смене основных рамочных понятий - "общество", "государство", "нация" уступают место "регионам", "антроподромам" и "интеллектуальным программам". Дело вовсе не в том, прав или не прав Щедровицкий, а в том, стоит ли строить концептуальный фундамент общественности в оппозиции к тому, что не имеет (и по принципу уже не может иметь) собственных целевых установок?.

Исходя из этих замечаний, я отнесся к предложенным для анализа вариантам концепций как к версиям программно-целевых установок, понимая, что тема концептуального обеспечения общественной деятельности имеет прямое отношение к кооперации в рамках Деловой сети. В приводимой ниже таблице я попытался провести сравнительный анализ всех четырех концепций Третьего сектора.

Общественное мнение

“Злобу дня” можно понимать буквально. Я исхожу из того, что спецификой и "собственностью" общественного движения является способность создавать общественное мнение. Общественное мнение всегда конкретно, ибо оно формируется по конкретным проблемам, ситуациям, событиям, фактам и т.д. Проблем сегодня - "через край", а общественников, особенно тех, которые "замахиваются" на работу с общественным мнением, - считанные единицы. Соответственно, чтобы происходило формирование “собственности” общественного сектора в конкретном регионе, необходима концентрация общественной активности на весьма ограниченном списке вопросов.

К сожалению, мои наблюдения свидетельствуют о том, что усилия многих общественников направлены на воплощение распространенных политических мифов и собственных желаний. Их видение ограничено их болью, заботами, стереотипами прошлого и т.д. Они не видят (может быть, это закономерно для сегодняшнего этапа) глубины проблем. Их усилия, безусловно, достойны уважения, но многие из них в ближайшем будущем, увы, напрасны. Однако - и это очень важно! - точки приложения их усилий понятны массовому сознанию и в этом смысле реальны.

"Рядовые" общественные инициативы в силу своей "пограничности" с массовым сознанием могут являться поводом для формирования общественного мнения. Мне кажется, это обстоятельство является существенным отличием общественной инициативы от деятельности по ее поддержке. Смысл программ Центров поддержки некоммерческих организаций почти не понятен за пределами общественного сектора (то же самое касается и усилий, направленных на его строительство). В тоже время основные интеллектуальные ресурсы общественного сектора, способные работать с общественным мнением, сосредоточены в группах поддержки. Но эти группы, по вполне понятным причинам, обеспокоены не столько конкретными ситуациями, сколько проблемами сектора в целом. Это рассуждение вовсе не критика. Я хочу указать на необходимость выхода групп поддержки к "пограничной" проблематике, вовне, в массы. Именно здесь появляется необходимость определения приоритетов и концентрации усилий.

Профессионализация сообщества консультантов

В 1996 году во Владивостоке, в связи с проведением двух конкурсов для общественных организаций, несколько групп тренеров-консультантов проявили себя в качестве "групп поддержки". При этом многие из них вышли за рамки своей "старой" профессии, а профессии, адекватной деятельности в общественном секторе, "не приобрели". Дело не только в том, что это обстоятельство делает неопределенным дальнейшее развитие их общественной активности. На мой взгляд, профессиональное оформление деятельности является условием её устойчивости (стабильности) и привлечения ресурсов. Понятно, что вопрос профессионализации в общественной деятельности требует как принципиальной (может ли иметь место профессионализация в общественном секторе), так и концептуальной (рамки профессионального строительства) проработки. Если первое для меня - очевидное условие становления сектора, то второе - это темпы становления, типы привлекаемых ресурсов, степень риска вкладываемых усилий.