Русские женщины в лабиринте равноправия

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Если смотреть на российскую историю с точки зрения постепенного расширения гражданских прав женщин, открываются новые, ускользавшие прежде от внимания аналитиков ее пласты. Например, то, что уже в первой половине XIX века в российском обществе появляются сомнения относительно незыблемости традиционных норм и форм гендерных отношений. А на протяжении всего XIX века идет их медленная трансформация. Может быть, слишком медленная, поскольку социальные отношения между полами все еще отягощены неразорванными связями индивида с родом, функции которого взяло на себя государство. В силу этого государство оказалось настолько тяжелым, что задавило собой и общество, и индивида. В таких условиях затянулся процесс личностной автономизации не только женщин, но и мужчин. Вот почему и мужская, и женская части передового российского общества с равным вниманием отнеслись к распространению в России феминистских идей, которые были восприняты здесь как дополнительное обоснование для оформлявшегося тогда освободительного движения.

Свою роль в трансформации традиционных общественных отношений играло и женское движение. Благодаря его активности и напору уже в начале XX века российское общество признает за женщинами право на труд, на высшее образование. Параллельно общество нормативно осваивает перемены в статусе женщин, что не может не воздействовать на перемены в самой структуре социальных отношений пола и одновременно - отношений власти. К началу революции 1905 года женщина считается в передовых слоях российского общества таким же полноценным индивидом, как и мужчина. И начинает требовать признания своих гражданских прав. На это нацелена деятельность многочисленных женских организаций самого разного плана, так или иначе пытавшихся вывести Россию из состояния "расколотого общества", в частности, путем развития широкой сети народного образования и просвещения, включения женщин в социальную деятельность, в политическую жизнь.

После революции 1917 года часть идей женского равноправия, правда, в иной, "превращенной" форме, встраивается в программу социальных преобразований, намеченных советской властью. Принцип равноправия полов - равноправия не столько перед законом, сколько перед властями - используется для утверждения нового государства, тяготеющего к тоталитаризму, и становится частью механизма контроля над рядовым человеком.

Гендерные отношения в этот период приобретают форму своеобразной симметрии, обеспеченной не взаимным признанием права на самореализацию для мужчин и женщин, а их равно жестким подчинением "социуму власти". В такой системе отношений обязательным для хорошей гражданки было исполнение сразу двух ролей - "труженицы" и "матери", ролей, которые считались равноценными. Законодатели бились над задачей непротиворечивого юридического обоснования подобного статуса, но так и не сумели этого сделать: трудно доказать полноправность такого члена общества, для признания которого требуется специальное исполнение назначенных обществом (государством) ролей. Советское законодательство в отношении женщин отличалось скрыто дискриминационным характером. Предусматривавшаяся им система "льготных", охранных мер "по защите материнства и детства" не только подрывала правовой статус женщин, но имела еще и другую подоплеку. Практически вытесняя мужчину из семьи, она позволяла открыть пространство частной жизни, сделать его доступным для государственного вмешательства и контроля.

Лозунги женской эмансипации широко использовались в ту пору и в целях обеспечения дополнительных трудовых резервов для проведения индустриализации страны. Экономика советского времени максимально эксплуатировала женскую рабочую силу - на самых неквалифицированных и низкооплачиваемых должностях, на вредном производстве. Противоречие между достигнутым уровнем высшего и среднего технического образования и общей низкой квалификацией женской рабочей силы было свидетельством трудностей в повседневной жизни женщин, во многом вызванных совмещением этих двух предписанных ей законодателями ролей.

Вместе с тем, именно женское образование и женский труд, как это ни парадоксально, были не только предпосылками повышения статуса женщины в обществе, но и источником несмотря ни на что продолжавшегося процесса женской эмансипации. Этот процесс, в числе других, готовил почву для перехода общества в другое состояние.

Волна реформаторства, пришедшаяся на рубеж 80-90-х годов, спровоцировала очередное нарушение равновесия в структуре гендерных отношений: переход к рыночной экономике практически разрушил прежнюю, основанную на льготном законодательстве систему отношений государства с женщинами. Для этой системы просто не осталось финансовых возможностей. Вместе с нею рухнули декоративные достижения государственной эмансипации, в том числе обеспечивавшие женское представительство в структурах законодательной власти. Женщины стали потерпевшей стороной в переделе собственности и власти, происходившем в эти годы. На основании этих и других фактов можно говорить о явной гендерной асимметрии в нынешнем российском обществе, для обоснования которой возникают новые или срочно реанимируются прежние, архаические стереотипы, используемые для определения мужской и женской ролей в обществе. Женщин усиленно вытесняют в сферу частной жизни, освобождая от них поле экономики и политики.

Однако откровенный "мужской" реванш наталкивается на активное "женское" сопротивление. Это сопротивление - едва ли не главная предпосылка возникновения независимого женского движения в стране, актуализации женских политических требований и притязаний. Они по-своему свидетельствуют о неоднозначности гендерных отношений, о подспудно происходящей их ломке. Она заметна и в отказе одного пола от жесткого и безусловного подчинения другому, и в общей десакрализации отношений власти - будь то в семье или в государстве.

В заключение хочется напомнить читателю замечательную мысль М.Я. Гефтера, который считал, что основная задача наших сограждан в эти годы состоит в обеспечении "предварительных условий" для возникновения "материальной, очеловеченной основы реформирования, строительства чего-то нового, в отношении которого мы еще твердо не знаем, чем оно будет. Но мы знаем, что тут мы сможем войти в мир, не теряя самих себя"²¹³. Женщины, включаясь в общественную жизнь, поднимая вопрос о необходимости утвердить в отношениях между людьми, а значит, в обществе, в государстве, ценности компромисса, диалога, сотрудничества, равного партнерства, со своей стороны создают предпосылки для такого обновления России.

В ответ на это читатель может совершенно резонно спросить, сколько их, таких женщин? Немного. Но именно они, "думающие, ответственные граждане", способны со временем найти широкую поддержку и с ее помощью изменить мир. Да и особого выбора у них нет. Они ведь осознают, что "наблюдаемый всемировой развал, наблюдаемое вырождение в большинстве стран есть следствие векового разновесия, подчинения и угнетения женского начала"²¹⁴.