Радуга - мостик надеждыТатьяна Федяева
Врач лишь кинула беглый взгляд и тут же села за стол, принявшись что-то энергично писать. Путаясь в пуговицах и петлях, я ждала, когда она заговорит. Роняла одежду, суетилась и при этом не могла оторвать глаз от равнодушной спины. Не поворачиваясь, та протянула акушерке листок: "В онкологию! И заполните все, что требуется". Сказать, что я вздрогнула или испугалась - ничего не сказать. Акушерка (в большинстве районов России маммологов нет, их функции выполняют гинекологи) тут же протянула стакан воды: "Не надо расстраиваться раньше времени. Там исследуют, посмотрят. Только не тяните". В областном онкодиспансере сразу же предложили пункцию, которую необходимо сделать как можно быстрее. Минут через двадцать я уже лежала на кушетке и смотрела, как игла входит в тело, а шприц наполняется содержимым. "Погуляйте минут сорок, - предложил доктор. Попрошу, чтобы ваш анализ сделали cito". Cito по-латыни - это значит срочно. Это я помнила из институтских лекций по медицине, которую когда-то изучали во всех гуманитарных вузах. Дома до сих пор хранится диплом медсестры - он в жизни так и не понадобился. Обрывками знаний пользовалась, леча собственных заболевших детей. Но "cito" вспомнила. Это что, значит, ждать уже нельзя? Сорок минут показались сорока днями. Все, что было до этого, ощущалось неправдоподобно маленьким и неважным. Больше всего думалось: ну вот, ничего и не успела, все откладывала на "потом", ни к чему не подготовилась, детей толком не вырастила, на кого теперь все? А мысль, что, может быть, еще есть надежда, что не все так плохо, хоть и оставалась, но становилась уже такой слабой, что почти не рассматривалась альтернативой неизбежного мучительного умирания. Раз двадцать прошагала туда-сюда по аллее от здания онкоцентра до невзрачного серого домика, пока не обратила внимания, что оттуда выкатывают носилки и что-то перегружают в подъезжающие автомобили. Только подойдя поближе и прочитав вывеску "Паталого-анатомическое отделение", сообразила, что к чему. Да уж, ничего не скажешь, молодцы проектировщики и строители: рядом с онкологией - морг! Как там у Данте: "Оставь надежду всяк, сюда входящий…"? После того, как услышала слова доктора, что, в общем-то, ничего страшного, просто надо срочно лечь на операцию, чтобы диагноз уточнить, так бывает часто и не надо пугаться: из груди вырежут небольшую дольку, примерно, как из арбуза. "Это у меня-то - арбуз? Скорее, недозрелое северное яблоко", - нашла еще силы про себя усмехнуться. Больше их ни на что не оставалось, тем более, что продолжение фразы убивало остатки надежд: "А если после операции увидите, что нет груди, не пугайтесь. Значит, так надо было". Два дня до операции слились в сплошной вопрос "За что - мне?" А этот тягучий внутренний вопль прерывался вопросиками: "А за что этой восемнадцатилетней девочке? За то, что живет в чернобыльском районе? А изможденной восьмидесятилетней старушке? А тридцатилетней красавице?" Палаты онкодиспансера отличаются от гинекологии, кардиологии, хирургии. Здесь люди более обособлены. Больше стремятся сохранить свое пространство. Меньше откровенничают. Реже делятся продуктами. А если идут гулять вдвоем-втроем, то - о чем бы ни шла речь - каждая думает о том, что кратко можно сформулировать тремя словами: "Как жить дальше?". И бессмысленно искать ответ, шаря глазами по санбюллетеням, щедрой рукой развешанным по серым стенам. Вместо совета почти приговоренным и вместо слов пусть даже фальшивой, но поддержки, в них содержатся советы оберегаться случайных связей (до них ли нам?), рекомендации по предохранению от заражения гельминтами с ужасающими рисунками червей (да пусть бы острицы или даже свиной цепень, с этим мы как-нибудь бы справились, только не то, что уже почти названо!), и, наконец, рассказ, как лечиться от простуды липовым чаем с малиной. И понимаешь, наконец, какая черта перечеркнула всю жизнь. В одной ее части - пусть простуда, случайные связи, глисты, но и счастье, и радость, и липовый чай с малиной - тоже. В другой - только болезнь и ее неизбежное через несколько месяцев или лет печальное завершение под звуки Шопена. Это если еще деньги на оркестр останутся у семьи. Сейчас позволить себе болеть - невозможная роскошь. Дорого. Рассказывать о том, как прошла операция, после которой я случайно чуть не умерла, о том, как безуспешно искала чудодейственные рецепты, как хотела помочь себе и другим? Время было безнадежно бедное, с пустыми карманами и такими же полками аптек. Начало девяностых. Вспомнив, как мои подруги по палате от руки переписывали советы по лечению уриной (слава богу, этого добра у нас власти отнять не в состоянии, а денег все равно ни на что другое нет), я даже выпустила брошюрку-перепечатку, которая разлетелась вмиг. И пусть меня за это медики ругают. Это было не стремление поголовно привести отчаявшихся к лечению мочой, а дать им (нам!) хоть какую-нибудь надежду. Потому что это самое главное, что держит в жизни. Прошло более десяти лет. Ни с кем из соседок по палате мы больше не встречались. Кстати, медики не поощряли подобной дружбы: будете обмениваться лишней отрицательной информацией, а зачем это каждой? Не знаю, живы ли они и как сложилась их судьба. С учета в онкологии спустя некоторое время меня сняли. Я похоронила двух стремительно сгоревших в болезни подруг, в диагнозе которых стояло простое слово "заболевание". Теперь знаю, что так шифруют рак. Можно ли было их спасти или хотя бы продлить жизнь? Побывав на занятиях, проходящих в рамках проекта "Распространение опыта формирования у женщин из группы риска ответственного отношения к здоровью", я почти твердо уверилась, что можно. У врача онколога-маммолога, кандидата медицинских наук Виктории Анатольевны Семикопенко есть данные о женщинах, которые с третьей стадией болезни живут более двадцати лет после установления диагноза.
Год назад Виктория Анатольевна Семикопенко, врач с тридцатилетним стажем, активистка общественной организации "Горожанка и Дом", что в городе Жуковском, подала заявку на участие в одном из международных проектов под названием РОЛЛ - Распространение опыта и результатов (ROLL - Replication Of Lessons Learned), который осуществляется в России Институтом Устойчивых Сообществ при финансовой поддержке Агентства по международному развитию США) с просьбой поддержать проект, направленный на оздоровление российских женщин, страдающих раком молочной железы. Программа была необычная. В ней говорилось не только о медикаментозном лечении или оздоровлении через движение, но содержались предложения кроме традиционной диагностики проводить диагностику на наличие или отсутствие определенных микроэлементов. Звучит это сложно. А на деле выглядит так: женщина срезает локон и кладет его в конверт. Спустя некоторое время получает заключение о том, как надо откорректировать питание, какие рекомендации по лечению ей дают ученые. Но это еще не все. Главное - то, что женщину, в каком бы состоянии она не была, - утверждает автор проекта, - надо рассматривать не как больную-одиночку, а как часть общества. И ее здоровье оценивать не только как физическое состояние организма, но и в соответствии с формулировкой определения Всемирной организации здравоохранения - как совокупность физического, психического и социального благополучия. Кроме всего этого, программа включала занятия арт-терапией (живопись, музыка, движение), участие в экологических проектах и многое другое. Американцы, которых никто не упрекнет в том, что они не умеют считать деньги, откликнулись и тут же выделили средства на год. И на оплату тренеров, и на диагностику, и на обследование. Поверить, что это одни и те же люди, трудно. На фотографиях, датированных сентябрем прошлого года, - напряженные серые лица со скорбными складками у губ. В зале для танцев сегодня - милые веселые женщины. Невольно ловишь себя на мысли, кого напоминают самые немолодые из них. И понимаешь: бойких заокеанских пенсионерок с их подсиненными волосами, белоснежными зубами и строгой осанкой, которые, в отличие от наших пожилых женщин, не выживают, а живут. Развлекаются, наверстывая то, что недобрали в зрелости, путешествуют. Да, поездки этих россиянок не такие дальние, а развлечения менее затратны. Но волосы уложены! Глаза горят! Кстати, что касается различий россиянок и иностранок. Рак не щадит никого. Если в России из женщин старше 60 лет страдает этой болезнью каждая пятая, то в благополучной Америке - каждая третья, а в суперобеспеченной Швеции и вовсе каждая вторая! Есть тому разные объяснения. Например, как правило, не бывает этой болезни у женщины, до двадцати лет родившей и выкормившей грудью первенца. Зафиксированы факторы риска, от которых в процессе жизни уберечься крайне трудно. Это генетическая предрасположенность, травмы, и гинекологические заболевания, и сопутствующие болезни вроде "щитовидки", поражений желудочно-кишечного тракта и прочее. Рак не выбирает богатых или бедных, образованных и нет, жительниц города или села. Никто ни от чего не застрахован. Заболеть может каждая из нас. А затем пути, сойдясь однажды в больничной палате, расходятся. Статистика говорит, что лишь десять процентов после операции продолжают ту жизнь, которой жили до этого. 22 процента ищут защиты у бога (больше не у кого?), 38 - полностью погружаются в жизнь семьи, находя в ней одной поддержку и опору. Третья часть уходит в болезнь. Вся жизнь оказывается подчиненной графику сдачи анализов, поиску волшебных рецептов, соблюдению режима и т.д. Самое странное - больше всего страдают женщины из последней группы. Именно у них быстрее всего наступает физическое и психическое истощение. И еще некоторые данные. В настоящее время в развитых странах профилактику заболеваний понимают прежде всего как выявление заболеваний. С этой целью у женщин молодого возраста проводятся ультразвуковое исследование молочных желез, а у пожилых - маммография. Это дает положительный эффект. За каждые десять лет наблюдения заболеваемость среди женщин, участвующих в профилактических осмотрах, снижается на четверть по сравнению с теми, кто не проходит осмотров. От пациентов требуется лишь пассивное посещение диагностических центров и механическое выполнение рекомендаций врача. В случае выявления доброкачественных заболеваний назначается контрольное посещение врача. При злокачественных - хирургическое лечение. Виктория Анатольевна, ее коллеги-медики и преподаватели Лидия Шпак, Татьяна Сапончик, Елена Нисневич, которые ведут арт-терапию, решили подойти к проблеме с другой стороны и попытаться сохранить здоровье, которое есть у каждой женщины. Особенностью проекта является то, что он основан на обучении женщин контролю за состоянием здоровья. При этом учитывается, что 50% здоровья зависит от образа жизни, 25 - от условий (экологических и социальных), 15 - от наследственности и 10 - от медикаментозного лечения. Руководители проекта хотели не насаждать директивно свой опыт, а добиться, чтобы каждая участница проделала то, что они предлагают, и, прислушавшись к своим переживаниям, решила, надо ли вносить в свою жизнь что-то новое или ее все устраивает, а болезнь - необходимый атрибут существования. У большинства из нас нет не только культуры здоровья, но и культуры болезни. Да и откуда она возьмется, если всю жизнь ориентировались только на постулаты типа "В здоровом теле здоровый дух", а о болезнях вообще старались не думать и не замечать их, особенно если эти болезни не твои.
Когда только начинались занятия - а проект осуществляется в разных городах: Москве, Дубне и Снежинске Челябинской области, - каждый раз при встрече женщинам задавали вопрос, с каким настроением они проснулись в этот день. Ответ всегда был один: в ужасном! Это не зависело от погоды, от времени года и даже от семейного положения. Ужас стал привычным и родным. Они смотрели на организаторов программы с недоумением: Чего вы от нас хотите? Если готовы нам помогать, то помогите. Лекарствами, советами, диагностикой, наконец! Но рисовать или танцевать? Беседовать? Что? Это мне поможет?! Примерно треть из тех, кто пришли на первое занятие, на второе не явилась. Им надо было лечиться, а не глупостями заниматься. Те, кто остались, подружились, и каждый день встречи стали ждать с нетерпением. Может быть, для них самих это и незаметно, но преподаватели обратили внимание на то, как изменился их внешний вид, как появились новые интересы. На занятиях по музыке женщины: немолодые бухгалтерши, учительницы и рабочие - поют японские, ирландские, шведские и английские песни. Русские - это уж само собой. У большинства из них знание иностранных языков ограничивалось школьной программой. То, что они поют, танцуют и рисуют - это, конечно, замечательно. Но самое главное: они стали меньше болеть. За зиму почти ни у кого даже простуды не было. Вот что интересно! Неужели оттого, что рисуют? Нет, конечно. У них под влиянием комплекса занятий, сопровождаемых еще медицинской коррекцией и гомеопатией, изменилось отношение к жизни, осознание себя в этой жизни. Вот лишь часть высказываний участниц проекта: "Несмотря на общее задание, у всех получались непохожие рисунки. Это очень интересно, такие мы все разные", "Мелодия объединяет нас, особенно когда поем. Невольно раскрывается душа, теплеет на сердце, становится спокойно и приятно", "Для достижения гармонии в групповых упражнениях нужно почувствовать остальных. Уникальная возможность понять друг друга без слов", "Мы стали открытее, стараемся поддержать друг друга… Нарисованная радуга - это мостик в надежду". Когда к Виктории Анатольевне обращаются с просьбой рассказать именно о медицинском аспекте проекта, она недоумевает: "Но это невозможно! Как нельзя человека расчленять, так и наш метод. Здесь психология (все наши преподаватели кроме базового образования, скажем, музыкального, имеют второе: медицинское, педагогическое или психологическое), социальная наука, религия, экология… Только я хочу заметить, что никто ни на кого не давит. У всех рождается желание самим сделать больше. Появляются новые мотивации в жизни…". Насчет мотивации - это она правильно заметила. Если нет ее, нет желания что-то изменить, то на место действиям и созиданию приходит простое брюзжание: это нам не сделали, власть плохая и так далее. А может быть, надо попытаться изменить себя? Тогда и окружение изменится! Вот конкретный пример. В старинный город Суздаль приехал на работу новый эколог. Золотое кольцо России, природа, красота! Так получилось, что, отправив на анализ грудное молоко женщины, здесь получили следующий результат: по содержанию диоксина предельно допустимые концентрации превышены в два раза! Это получается, что младенцам с первых дней вводят канцероген? Чего дальше ждать? Стали искать причину. Она оказалась банальной. В городе, где подавляющее большинство граждан занимается огородничеством, выращивая под пленкой овощи, по осени старые укрытия сжигают в огромном количестве. Жгут возле садоводческих товариществ, у домов, на улице. Развернули широкую кампанию по разъяснению вреда, подключили газеты. Сейчас занялись проблемой утилизации ртутных ламп, объясняют людям, что траву и опавшие листья ни в коем случае нельзя сжигать, только компостировать! Как назвать эти действия? Проявление социальной активности? Забота о здоровье? Рачительное хозяйствование? Гумус из листвы, да если еще сделан при помощи калифорнийских червей - какое это лакомство для растений, да еще и бесплатное! А все началось с простой мотивации: устранить источник опасности. Семикопенко и ее коллеги по организации "Горожанка и Дом" уверены, что если бы то, что известно науке, ввести в практику, то результаты могли бы быть потрясающими. Что нужно для этого? Правильно, мотивация. И мотивация не только для врачей, ученых, экологов - для каждого в отдельности. Мотивация - для общества, в котором гораздо активнее тиражируется негативный опыт, чем позитивный (взять то же самое курение - сейчас без сигареты в руке девчонку на улице большого города почти невозможно увидеть, а кто и как часто говорит ей о том, что это канцероген?). Печально, но у большинства из нас мотивация появляется только тогда, когда, как говорится, "жареный петух клюнет". В пятом веке до нашей эры Гиппократ рассматривал человека как единое целое. Галлен во втором веке до нашей эры ввел системный подход. Понадобилось 21 столетие, чтобы вернуться к гениальному учению, но уже на другом уровне. Данные последних сорока лет говорят о том, что среди причин смертности женщин трудоспособного возраста во всем мире на первом месте стоит рак молочной железы. И несмотря на большие усилия со всех сторон, эти показатели не снижаются. По сути, это катастрофа мирового масштаба. Вот тебе и мотивация! Для государственных и общественных организаций, для ученых и практиков.
Почти все мы попадаем в группу риска. Если повезло, и нет генетической предрасположенности, то грозит экологическое состояние. Не экология, так травма поджидает. Не травма, так стрессы. Что-нибудь непременно найдется, что способно вызвать онкозаболевания. По статистике, каждая третья из группы риска непременно заболеет. Найдется ли у нее стержень, чтобы выстоять, а затем и нормально жить? Виктория Семикопенко и ее подруги уже сейчас думают о тех, на кого падет тяжкий жребий сегодня или годы спустя. Пока групп, подобных этой, в России нет. Но нет и противодействия ей. Есть понимание со стороны медиков. Есть готовность к взаимодействию как у государственных учреждений, так и у научных или общественных организаций. Надо еще, чтобы все поняли, что, даже живя на необитаемом острове, мы зависим друг от друга, от множества факторов. Путь к пониманию этого - самый сложный. Главное - не идти по нему в одиночку. Весной женщины, занимающиеся у Виктории Анатольевны, высадили возле центра, где занимались, сиреневую аллею. Принесли экологически чистую землю, сортовые кустарники. В программу оздоровления это не входило. Сами решили: жизнь продолжается, пусть она будет красивой. |
Когда не замечать боль в груди стало невозможно и когда вместо нежной мягкости пальцы стали нащупывать бугристую плотность под покрасневшей кожей, я все же решилась пойти в поликлинику.
На рисовании осваивают акварель, гуашь и карандаш. Многие удивляют детей и внуков не столько своими работами, сколько увлеченностью. А еще тем, что изменился характер. Одна из женщин сказала: "Раньше, если видела, что сын или муж ложку не туда положили, готова была взорваться: сколько мне за вами убирать! А сейчас спокойна. Ну, разбросали они одежду, не убрали посуду, пол не вымыли… Но разве это трагедия? Такая жизнь короткая, а ее еще тратить на скандалы буду! Сделают - хорошо. Нет - и не надо".
